В 2018 году исполняется 250 лет со дня рождения Прасковьи Ивановны Ковалевой. Она более известна как солистка шереметевского крепостного театра Прасковья Жемчугова, тайная, а потом и законная жена графа Николая Петровича Шереметева (1768-1803). Санкт-Петербургский музей театрального и музыкального искусства совместно с Московским музеем-усадьбой Останкино подготовили к юбилею небольшой выставочный проект «Сознательно озираясь на прошлое. Графиня Прасковья». Мемориальная экспозиция, скромная, как сама графиня Шереметева, открыта в личном покое легендарной хозяйки Фонтанного дома.

В двух комнатах, расположенных рядом с Домовой церковью, прошли последние годы жизни Прасковьи Жемчуговой – урожденной крепостной крестьянки, получившей графский титул, актрисы, блиставшей на подмостках театра графов Шереметевых в Останкино и получившей признание царских особ, легендарной фигуры, воспетой в народной песне. К 250-летию со дня рождения Прасковьи Ивановны в так называемых Образных комнатах расположилась мемориальная экспозиция. Ее центром стало личное зеркало графини в резной золоченой раме – образец французского декоративно-прикладного искусства конца XVIII века из коллекции Музея-усадьбы «Останкино». Рядом расположены портрет Прасковьи Жемчуговой в ее звездной роли – Элианы в опере Андре Гретри «Браки самнитян» - и бронзовый бюст ее сына, графа Дмитрия Николаевича Шереметева (Н. А. Лаверецкий, из собрания Русского музея). Витрины с инструментами барочного оркестра из коллекции Музея музыки отражают музыкальную атмосферу, в которой жила хозяйка Фонтанного дома. А шкафы-божницы, установленные здесь еще Д. Н. Шереметевым в память о матери и воссозданные в 2010 году, естественно дополняют образ набожной и скромной крестьянки-графини, невероятно талантливой и в артистическом, и в человеческом плане. Видео-модули представят детали жизни и творчества Прасковьи Жемчуговой – партии опер, которые она пела, виды и декорации домашнего театра Шереметевых в Останкино, небольшую серию портретов и мемориальные предметы.

К биографии Прасковьи Жемчуговой:
Прасковья Ковалева, «одаренная природными способностями», попала в труппу театра графа Шереметева семилетней девочкой, а когда ей исполнилось 11, впервые вышла на сцену в домашнем театре усадьбы Кусково. В комической опере французского композитора А.-Э. Гретри «Опыт дружбы» ей была поручена маленькая роль служанки, которая произносила всего несколько фраз. Прошло всего полтора года, и Прасковья Ивановна получила сценическую фамилию – Жемчугова, исполняя главные партии во всех операх, ставившихся Шереметевыми в их домашнем театре: то в роли принцессы, то в облике бедной девушки, то в партии находчивого мальчика-пажа.
Самой знаменитой в актерской судьбе Жемчуговой стала роль Элианы в опере Гретри «Браки самнитян»: актриса с успехом исполнила роль героического плана. 30 июля 1787 года спектакль играли в Кускове в присутствии Императрицы Екатерины II, которая была в восхищении и пожаловала певице бриллиантовый перстень. Триумф Жемчуговой стал кульминацией в истории театра Шереметевых.
6 ноября 1796 года граф Н.П. Шереметев был срочно вызван в Петербург новым императором Павлом I и произведен в обер-гофмаршалы. На весну следующего года были назначены коронационные торжества в Москве. Шереметев, принимая императора в Останкинском дворце и показывая свой театр, вновь демонстрировал на его сцене оперу «Браки самнитян». В последний раз она была сыграна для польского короля Станислава Августа Понятовского Партию Элианы пела Прасковья Жемчугова, и никто не мог предположить, что это было последнее выступление актрисы.
Граф Николай Петрович уехал в Петербург вместе с Прасковьей Ивановной. 6 ноября 1801 года в Москве состоялось венчание графа с уже бывшей актрисой, к тому моменту освобожденной от крепостной зависимости. Счастье замужества для Прасковьи Ивановны, однако, было недолгим. Еще мимолетнее оказалось счастье материнское: сын Дмитрий родился 3 февраля 1803 года. На фоне обострения туберкулезного процесса через три недели после рождения наследника Прасковья Ивановна скончалась.
«…Кончина жизни супруги моей… оставила на себе навек неутешную печаль супругу своему, сожаление ближних, стенание сирых и беспомощных…», писал граф Николай Петрович в «Завещательном письме» к сыну.
Сын, достигнув совершеннолетия, увековечил память о матери: в личных покоях разместили вдоль стен высокие шкафы, заполнив их образами - иконами, а также крестами, книгами священной истории, предметами церковного облачения. Комнаты получили наименование Образных.