В среде увлекающихся высокой гастрономией, есть популярное, прекрасное слово «терруар», происхождение его просто и угадываемо - латинское «terra» и означает «земля», «почва». Более лаконичное определение терруара дал винный эксперт из Америки Хью Джонсон: Терруар - это среда происхождения. Французы более мистически - поэтичны и сокращают понятие терруара, называя его «духом места».

Классическое же определение делает понятными и объяснимым сочетания прекрасных, своей прожитой жизнью, предметов, эмоциональную плотность натюрмортов и беззащитную детскую прозрачность образов, живущих на холстах Риммы Бабкиной. Терруар - совокупность почвенно-климатических факторов и особенных характеристик местности: рельеф, роза ветров, водоёмы, инсоляция, окружающий мир.

Художник родился и работает в Санкт-Петербурге, здесь учился, здесь живет. Смотрит в оливково-стальные воды рек и каналов, поднимает голову к переменчивому питерскому небу, ходит по имперским Петровским площадям и хрупким улочкам Коломны, гуляет непогожим Комаровским берегом: и рисует в этом уникальном городе то, что чувствует.
Рисует давно, с детства, с ленинградской юности, пройдя путь человека, находящегося в постоянном процессе учения, познания и открытий - заканчивает Ленинградское художественное училище им. В. А. Серова (с 1992 года Санкт-Петербургское художественное училище им. Н. К. Рериха), затем, Ленинградское высшее художественно-промышленное училище им. В. И. Мухиной (с 1994 Санкт-Петербургская государственная художественно-промышленная академия им. А. Л. Штиглица). Именно при поступлении в «Мухинское» училище, став студенткой кафедры Промышленной графики и упаковки, Римма Бабкина начала делать красивыми простые предметы - пакет, в котором лежит буханка хлеба, привычная пачка печенья, коробочка с черепашьим кормом: всё то, что каждый из нас воспринимает, как неотъемлемую часть ежедневного калейдоскопа, неожиданно останавливаясь взглядом на настоящей, большой красоте и тепле изображений на обыденных вещах. Удивительный факт, но автор философских натюрмортов и портретов, оставляющих ощущение прочитанных эссе, своими работами присутствует почти в каждом доме - каши «Ясно солнышко»; продукция комбинатов «Предпортовый» и «Хлеббург»; сухари и сушки, хлеб и сдоба Хлебозавода «Каравай»; торты «Смольненского хлебозавода»; пельмени и мороженое хладокомбинатов «Колпино» и «Славмо» и, ещё почти бесконечный список оформления линеек продуктов от производителей в регионах России: Барнаул, Сыктывкар, Хабаровск... Во многих зоомагазинах продаётся корм для птиц, рептилий, рыб и декоративных грызунов Компании «Зоомир», коробочки с которым напоминают о лучших английских сказках - так сильны образы и одушевлены изображенные представители одомашненной фауны. Не первое десятилетие работают под логотипами, созданными художником, театр «Русская Антреприза» и, почти музейный магазин, «Оружейный двор»; при сотрудничестве с издательством «Диамант» в 1996 году вышли две, иллюстрированные Р. Бабкиной, детские сказки - «Алиса в стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье». Издательство «Профессия» сотрудничало с художником при выпуске справочников по библиотечному делу и учебной литературы для СПГУ культуры и искусств. Оформление фестивалей джазовой музыки «Осенние ритмы» и «Открытая музыка» дали жизнь первому летящему персонажу - узнаваемой, доброй и простодушной собаке, как будто выглянувшей из подворотни где-то на Вознесенском проспекте и внезапно воспарившей вместе с опавшей листвой или листками, вырванными из нотной тетради, в порыве ещё тёплого, но уже настойчивого осеннего ветра. И было ещё много-много всего, неизменно интересного, сделанного с безупречностью профессионала и тонкостью очень наблюдательного человека. Это всё была и есть Работа, ежедневная, с интересом, со страстью, приносящая радость и хлеб насущный, работа, о которой просили, которую заказывали, иногда торопили со сроками, иногда просили внести коррективы или всё поменять. Только всегда был один постоянный заказчик, который, наверное, родился в тот день, когда маленькая ленинградская девочка Римма Бабкина взяла карандаш и провела свою первую осознанную линию, или, возможно, это была просто точка, а может, это был мелок и асфальт, а может, шариковая ручка и обои - не важно, а существенно лишь то, что это был внутренний импульс к изображению, заказанному будущим художником самому себе.

Потом появились портреты, написанные с натуры или являющиеся воплощением фантазий, изображения собственных, парящих собак, натюрморты, располагающие к бесконечному рассматриванию. И в каждом холсте, внимательный зритель найдёт, как штемпель отправителя, деталь-намёк на место написания картины - город Санкт-Петербург. Именно здесь мы, по-прежнему, воспринимаем устрицу, как нечто диковинное - единоутробную сестру жемчужины - получившую от неё в подарок свой перламутровый блеск и невозможность общедоступности. Нежный апрельский помидор с иссохшим в долгой дороге хвостиком, как пирожное, завернут в белоснежный пергамент, как первые длинные, отчаянно пахнувшие травой и всей зеленью мира, огурцы - верный знак весны, знакомый каждому ленинградцу с бессознательного детства. Удивительная, почти музейная, домашняя утварь; инструменты, отчасти забытого назначения; морские звёзды бадьяна; лунный зубок чеснока и букетик розмарина - месяц и елки зимней ночью в пригороде; лук, прорастающий всегда и везде и, с какой-то неистребимой надеждой, всегда выращиваемый на подоконниках городских квартир до появления первых весёлых цветков мать-и-мачехи; мумифицированный жгучий перец, чья острота неподвластна перемене состояний и, кажется, если неразумный ребёнок лизнёт холст с его изображением, непременно обожжёт язык. Зёрно кофе, словно расколотая бусина с бороздкой для нитки, шекспировский флакон, холстинка, бисер перца - всё, что было в прошлом и есть в настоящем, живое и потерянное, осязаемое и ощущаемое лишь намёком на событие - превращает натюрморты Риммы Бабкиной в откровенные истории.

...Истории реальные и вымышленные, как неразлучная пара Ангелов - утренний и вечерний, своими образами, дающими уверенность, что здесь будет так, как есть, сейчас и всегда. На их лицах, не видевших южного солнца, готовность ко всему, в изысканных одеждах и сложносочинённых доспехах неброская красота, за плечами - крылья птиц балтийского севера и, легко поверить, что с восходом луны или появлением первых лучей солнца, они замрут на крыше одного из дворцов Английской набережной, а затем, отдохнув за чашкой неизменного кофе, продолжат охранять город и горожан.

С любовью и уважением, - Веселова Виктория.