Вот так всегда: соберется художник в путешествие, чтобы увидеть воочию таинственные и прекрасные артефакты древней культуры и сделать по следам увиденного серию фотографий. Например, классический черно-белый травелог. А в результате жизненной неразберихи планы рухнули, путешествие не состоялось, никуда он не поехал, и вместо путевых впечатлений пришлось снимать в жанре «не-путешествия». А может, художник сам все это устроил, потому что, будучи интровертом-интеллектуалом, не нуждается в пространственных перемещениях, чтобы творить.
По большому счету, ему достаточно самого себя, а башню из слоновой кости он сложит из подручного материала.
Местом такого медитативного уединения может стать любое пространство, например, туалет в собственной квартире, а подручным, вернее «подзрительным» материалом – обои с древнеегипетскими мотивами на стенах этого «кабинета задумчивости».
Чтобы реализовать данное себе обещание о черно-белой серии в классическом стиле, Игорь Васильев сфотографировал окружающий его древнеегипетский антураж камерой мобильного телефона в режиме черно-белой съемки. Но поскольку изменились обстоятельства, и путешествие стало не-путешествием, автор применил один из своих любимых приёмов: трансформировал «прямые» классические снимки. В случае серии «Pharaoh» в изображение вмешался glitch, или сбой в программе обработки, добавив оттенок цвета, там где автор его не предполагал, и перепутав части фотографии.
Тонкие по цвету, изысканные изображения благодаря авторской мистификации похожи скорее на листы печатной графики, чем на фотографию.
Только на некоторых, если вглядеться, можно рассмотреть среди изящных архаичных силуэтов атрибуты окружающего пространства, в котором они созданы – вроде водопроводной трубы или туалетной бумаги.
Творчество Игоря Васильева давно перестало быть фотографией в традиционном смысле. То, что он делает, балансирует на грани абсурда, мистификации, манипуляций зрительским сознанием.
Как всякое интеллектуальное искусство, его характеризует чувство внутренней правоты и избранности художника в комплексе с внешним изгойством и маргинальностью.